Communism with a cappuccino, сказал какой-то интурист
Давно и страстно хочу порассуждать о тоталитаризме. Начинаю и бросаю: трудно. О тоталитаризме хочу написать, естественно не каком-то жутком, не “1984”, не нацистская Германия, не сталинский режим, нет. Скорее о таком, который может быть в наши дни в отдельной очень небольшой стране с очень небольшим населением, которая находится где-то условно в восточной Европе и во главе которой стоит одна всем известная личность с характерной внешностью.
Не самый страшный такой тоталитаризм, и не очень агрессивный, и агрессивным никогда не будет - имперских замашек нет, межнациональной ненависти тоже особо не наблюдается. Тоталитаризм с человеческим лицом. Можно еще так сказать, не я первая придумала, не я первая согласилась: совок.
Вообще я думала про эту маленькую страну, думала - и поняла, что не хочу писать про нее явные гадости, типа, все ужасно, живут в страхе и дерьме и вообще собственно сплошной кошмар. Почему я этого не хочу писать? Да просто потому что это не так. При всех отрицательных вещах и явных глупостях, которые там всегда были ( или во всяком случае “с тех пор, как” - а это уже для некоторых стало почти что “всегда” - предыдущего не помнят, давно было) и даже при тех новых неприятных изменениях, которые меня при недавном ознакомлении неприятно удивили и расстроили, я все же не собираюсь писать, что все что есть в этой в этой стране - со знаком минус, и вообще там так страшно, так страшно, что не ходите дети в Африку гулять. Для приезжающих туристов там и вовсе все совершенно нормально. Скажем, не хуже чем у вас, где бы вы ни были, а местами даже может и получше... местами, говорю! не надо кидаться. Для своих-то там, правда, чуток похуже, но об этом впереди.
Да, а вообще страна эта маленькая называется Беларусь, кто еще не понял.
Сложить и поделить.
Все знают знаменитые слова Мартина Нимолера: «Когда пришли за коммунистами, я молчал, потому что я не коммунист. Когда пришли за евреями, я молчал, потому что я не еврей. Когда пришли за членами профсоюза, я молчал, потому что я не член профсоюза. Когда пришли за католиками, я молчал, потому что я не католик. А когда пришли за мной, некому было говорить»
Не все (кроме самих белорусов) знают известный белорусский анекдот:
«Во время Великой Отечественной, немцы поймали троих партизан: белоруса, русского и еврея. Казнили всех троих - повесили. И вот смотрят - русский с евреем висят мертвые, а белорус хрипит, но дышит. Затянули ему веревку посильнее - все равно дышит. Час висит, два висит, день висит - все еще живой! Спрашивают его в конце концов, “Как тебе это удалось?” А он отвечает: “Ну, сперва, как только подвесили, душновато было, конечно, а потом ничо, пообвыкся”. »
( У него, кстати, много вариаций, и на гвоздю белорус сидит, и к немцу обращается: таварыш немец, ну скольки ж можна, пазаучора у газавую камеру, учора у газавую камеру, сення апяць у газавую камеру…)
А теперь возьмем цитату сверху, значительно смягчим ее ( все-таки в Беларуси не “приходят за людьми”, это не империя зла) и перемешаем ее с этим истинно народным анекдотом - и вот вам картинка механизма происходящего там уже не первый год. Как вариант, конечно.
Renaissance Man
Если смотреть оптимистически, то Александр который почти что Красное Солнышко, ибо бессрочный (pun intended) радетель за счастие своего народа, радеет за это самое счастие конкретными делами в максимально широком охвате сфер и областей, не гнушаясь этими конкретными делами собственные ручки запачкать. Работник на троне. Причем во всех сферах требуется именно личное участие, присутствие и крепкое, отеческое словцо Президента. Ибо без него не могут, не умеют, не хотят и не получается. Раздолбаи. И в сельском хозяйстве Президент самолично показывает как надо водить трактор и какого размера яйца должны нести куры, и в армии лично демонстрирует как надо форму носить, и медикам лично распоряжается, сколько капель капать, и спортсменам - как клюшку держать, и архитекторам в каком именно месте начинать возводить перекрытие. Во всем человек разбирается досконально. Леонардо ДаВинчи.
Другой вариант взгляда на события, не такой оптимистический, состоит в том, что этот человек хорошо понял древний принцип “разделяй и властвуй’, который можно применять и к вполне даже единому народу. То есть давить, ах, простите, “вносить позитивные, обусловленные государственной политикой изменения”, надо точечно, отдельными участками. Потому как если надавишь на всех да сразу, то что ж это получится? А вот если позавчера ( все “по просьбам трудящихся”, есессно) затянули гайки, допустим, одному типу частного бизнеса, вчера - уже другому типу, а сегодня поубрали льгот пенсионерам, а завтра провели небольшую такую реформу школы, попроще ее сделали, чтоб не особо дети тратили учебное время на иностранные языки и всякие там художества, не сушили малонужными знаниями мозги, а послезавтра еще что надумают и поменяют... так вот, если все эти изменения проделать не в один день, не одновременно, а в разное время, то все очень даже неплохо работает. Тут важно узенько брать. Сегодня одна группка граждан ставится под вопрос, завтра другая. И завтра та, другая скажет о первой: ничего, нам недавно досталось, но как-то выжили, проглотили, и они потерпят, и вообще не все коту масленица.
“Избавиться от ненужных наслоений.”
Ну вот в настоящий момент, вот этим летом 2008 года, может, повозмущаются реформой всякие учителишки иностранных языков и пары-тройки других малозначительных предметов, на которые теперь, согласно новой реформе, будет выделяться значительно меньше часов, чем раньше. Ну, еще, конечно, родители школьников из школ с уклоном, которые теперь становятся простыми базовыми школами без уклона, пошипят по углам. Ну может даже писем попишут. С аргументами. Ну пишите, пишите, писатели.
Но сколько этих учителей с родителями-то? Не весь народ все-таки. Большинство детей ходят в обычные школы. Опять же, учителей значительно сокращаемых предметов не то чтобы так прямо и выгоняют - вот вам, пожалуйста, ведите факультативы, если найдутся желающие, ничем не хуже. Надо быть учителем с опытом ведения факультатива, чтобы знать, чем и насколько это хуже и во что это выльется. Но много ли таких учителей и кто их слушает, раз их так мало? Да и вообще кого слушают, когда один великий человек сам все лучше знает?
“Висел, висел, глядишь - и пообвыкся.”
Так что люди, которых эта проблема напрямую не коснулась - а их большинство, их всегда большинство, вот где гениальность-то! - отмахнутся от назойливых жалобщиков руками: заипали с обсуждением своей реформы, ей-богу, у нас своих проблем хватает. И вообще у нас в стране хотя бы стабильность. А в ваших хваленых западных демократиях ( это уже, кстати, факт языка, устойчивое словосочетние, без слова “хваленая” слово “демократия” в Беларуси не произносят) - тоже не лучше, тоже могут уволить кого хотят и когда хотят. И вообще, стабильность у нас.
Так что, заключают, потЕрпите, ничего, проживете как-нибудь.
И, кстати, притерпевается как-то на самом деле. Учителя те же как-нибудь приспособятся, будут вести факультативы, возьмут классное руководство, продленку какую, чтоб шли часы. Родители отправят детей на эти факультативы, или курсы, или возьмут репетиторов. А которые не могут себе этого позволить - просто забьют на это. Ну, дети будут плохо знать иностранный, ну так а зачем он им? И так проживут. Зато стабильность.
Базарный сарказм как средство борьбы с диссидентами
Есть, конечно, еще такие, которые выкобениваются. Выеживаются, выкаблучиваются, выпендриваются. Которые, какие изменения не введи - все начинают кричать или ныть, но, главное, когда другие уже успокоятся, все не успокаиваются. Все уже привыкли, приспособились, прожевали , а эти по-прежнему ходят с кислой мордой. И чего-то там критикуют.
На них есть средство хорошее, доступное. Я вот раньше слово “совок” упоминала, так вот средство это самое что ни есть совковое, проверенное временем. Причем, употребление этого средства идет не по указанию сверху. Просто это мастерство и опыт его применения в некоторых активистах уже присутствует. Вот они его и применяют.
Средство состоит в том, что любого качающего права или недовольного государственными решениями можно выставить дураком и идиотом. Или в каком другом нравственно отвратительном образе. Например, бездельником можно его показать. Или наркоманом-алкоголиком. Или накрайняк озлобившимся неудачником, который пытается спихнуть собственную вину на государство. И таким образом получится, что не решение правительства неудачное, не распоряжение глупое, а просто этот человек в силу своей дурости и лености его так плохо воспринимает. Вон погляди, говорят ему - другие уже не ноют. А ты чего? Больше всех надо, дурак?
Для применения этого средства опять же есть проверенные временем методы. Артистические, например. Ну вот возьмем такой маленький, камерный примерчик. Спускается в какое-нибудь госучреждение такой как бы приказ - в субботу вечером обеспечить полную заполненность стадиона на котором будет проходить товарищеский матч. Или, скажем, субботник, и хотя делать на субботнике особо нечего, но все обязаны присутствовать от сих и до сих. Собирает начальник своих подчиненных и говорит, дорогие коллеги, забудьте про свои планы, вот вам новые. Конечно, если начальник/ца не имеет пионерского задора и комсомольского энтузиазма, то он или она скажет что-нибудь вроде, ну дорогие мои, я все понимаю, как вам это некстати, но войдите в мое положение, меня потом проверят, ну если у вас уже билеты в театр или у мужа день рождение, то тогда не идите, а остальные, очень вас прошу выручить и все такое. Но тогда это неинтересно. А вот если начальник/ца этот задор и энтузиам имеет- а таких все больше и больше, повылазили откуда-то, или из них повылазило - то тогда все гораздо интереснее. При таком начальнике эти недовольные, дураки эти и бездельники, особенно права качать любят, неймется им. И вот в этот момент эти начальники- энтузиасты общественно полезных занятий расцветают прямо на глазах у коллектива и язвят этих недовольных и жгут. Целое представление устраивают, особенно если начальница - женщина. Ах, скажите пожалуйста, издевательски всплескивает наша начальница-энтузиастка руками, которые затем упирает в бока. Ах, скажите на милость, поет она, нашу цацу Машеньку/Сереженьку попросили что-то сделать бесплатно, ах. Не троньте нашу Машеньку, ей видите-ли, один денечек потратить на государство трудно. Она наверное от переутомления просто умрет тогда, бедняжечка. Всем вишь не трудно, все идут, никто не протестует, а у нашего Сереженьки, видите ли, такие ужасно важные планы, что прямо не исполнит сей момент - умрет. Ах и ох.
Остроумие базарной бабы это называется.
Жертва подобного базарного сарказма хватает ртом воздух, потому что во-первых опровергнуть слова начальницы невозможно, ибо и вправду, от того, что им предлагается делать, никто действительно не умирал, так с чем же спорить-то. Все остальные или мысленно показывают пальцем, навеки запомнив качавшего права как дурака и бездельника либо тихонько потом в коридорах шепчут, ну чего ты лезешь, себе же делаешь хуже, прогнись, спину не сломаешь, вон там-то и там-то еще хуже, у нас еще ничего, хочешь, чтобы хуже было? И вообще у нас хотя бы стабильность.
Ну, это я вообще не совсем верно выше сказала, что выставлять недовольных дураками и прочими отбросами человеческого общества не идет по указанию сверху, а применяется населением по собственной инициативе. В-общем-то, по указанию сверху тоже идет. И в промышленном масшатабе применяется. Пример чему являют собой белорусские телеканалы. Хотя о каком это указании сверху я говорю? Они же независимые, эти каналы, на самом деле. Чур меня, чур. Достаточно одной передачки, чтоб это понять.
Если где-то была демонстрация, то участники ее по телевизору описываются или как оголтелые агрессоры, или продажные шавки мирового чего-то там или - в лучшем случае - молодые дураки, которые пришли за выпивку и шоколадку и побуянить. Вот идиоты. И показывают сколько от них мусора потом на земле осталось. Еще и свиньи.
Кто они?
Тут мы подходим опять же к сложному моменту, или вернее я сама подхожу к сложному для себя нравственному вопросу, а вы как хотите. Понимаете, выставить бунтарей ( не тех, которые по углам дольше других пошипели, а тех, которые на площадь вышли, во всякие организации повступали и проч.) агрессивными дураками и продавшимися сволочами - легко. С другой же стороны, показать их же бескомпромиссными героями, остатками совести народа и единственной честью нации - тоже, блин, легко. И с третьей стороны, найти во мнениях какую-то золотую середину и решить, поддавшись распространенной логической ошибке что золотая середина - это всегда есть лучшее решение, тоже довольно легко. А жизнь вообще штука нелегкая на самом деле, ситуации обычно комплексные бывают, запутанные.
Поэтому я лично не могу для себя решить, кто они, те, которые не ограничились жалобами и критикой в кругу друзей и близких, а которые уже несколько раз в течение этих лет куда-то выходили, где-то шумели, куда-то шли, с кем-то дрались и в конце концов оказывались в следственном изоляторе и подальше . Меня там, понимаете, не было, и никого из моих друзей и близких там не было и никто из тех, что я знаю лично, там не было.
“Собрались дураки, покричали-покричали…”
Один знакомый мне человек, которому я писала из Расчески взволнованные письма “Что у вас там происходит???” почти два года назад, во время “”Джинсовой Революции" (я тогда много кому писала один и тот же вопрос) мне ответил примерно так: “Толком не знаю. Меня это, слава богу, не коснулось. Я там вообще рядом не проходил. Собрались какие-то дураки , покричали-покричали, и в конце концов их разогнали.” Тот же самый знакомый недавно, когда некоторые изменения в государстве коснулись его напрямую, очень подробно мне рассказал, что он думает об этих изменениях и их инициаторе ( а инициатор у всех изменений в Беларуси всегда один и тот же). Я не стала напоминать ему его слова про “каких-то дураков”.
И знаете почему? Потому что все не так прямолонейно, как кажется.
Вообще с одной стороны я, будучи такая вся из себя за демократию и свободу слова, могла бы без особого напряжения поверить, что люди, которые в течение уже десятка лет куда-то выходили “покричать-покричать”, многие из которых пострадали серьезно - все как есть наиблагороднейшие борцы за свободу и справедливость. А такие как я, мой знакомый и не он один, и вообще все люди которых я знаю лично - то есть которые никогда никуда не пошли тогда получаются трусоватые такие мыши. Ну так всегда было: за нас борются, а мы тихонько сидим, пока они там за нас, хотя и осознаем вполне нашу трусость и их жертву, меа кульпа и все такое. С другой же стороны…
С другой же стороны, вот случилось мне как-то в топе яндекса видеть пост одного белоруса, такого, который не боялся и как раз был на таких вот бунтах. Вот читала я, читала его рассказ про события некоторой давности ( значительно раньше чем “Джинсовая Революция”), про то как он стоял, как их били, а они все равно пытались стоять, когда уже все остальные дрогнули...вот же смелый человек, думала я, не может не вызывать уважения, ну озлобился, конечно, да, но ведь сколько всего перенес... А примерно на середине поста этот смелый благородный человек стал хвалить минских скинхедов, которые избивают всяких понаехавших в Минск чурок и мешают тем самым им делать в Минске их чуркин бизнес, причем эти избиения он как раз видел как средство в борьбе против тоталитарного режима, который этих чурок поощряет. Ну да, конечно, революцию нельзя делать в белых перчатках, я помню. Давайте ее делать в белых балахонах вместо этого.
Но тут, опять же, нельзя делать выводы по одному представителю, пусть даже и яркому. И на самом деле я верю, что среди тех белорусов которые когда-либо куда-либо выходили было достаточно людей тотально благородных, хотя и слишком больших наивных идеалистов. Опять же были явно и примазавшиеся, искавшие личной выгоды мерзавцы. И такие вот смелые, но как-то не в ту степь агрессивные люди из примера выше. Но, допустим, положительных идеалистов было все-таки больше.
Так вот, выше я написала, что ни я сама никогда, ни кто-либо из людей которых я знаю лично, не участвовал в подобных акциях протеста. И я хочу сейчас сказать кое-что, за что меня даже могут некоторые утопить в презрении. Вполне допуская, что тех самых истинно благородных, а не фашиствующих и не продавшихся кому-то людей было на таких изьявлениях протеста большинство, я, если бы узнала, что кто-либо из близких мне людей собирается идти на такую вот акцию, схватила бы ее или его за руку и сказала “Ты куда?! Не ходи туда, дурак!” И тем более не пошла бы сама. Потому что, потому что, да потому что у меня и всех моих знакомых только одна жизнь,только один набор зубов и ребер, только один позвоночник, только одна печень и тэ дэ. И даже, будем еще менее благородны, только одна карьера. Это очень можно красиво рассуждать о том, что собственные мелкие, шкурнические интересы не должны быть выше свободы. И про сытое стадо что-нибудь ввернуть, и про кнут. А вот вы примерьте на себя, лично на себя, на свою лично жизнь, супруг-дети-родители-квартира, даже небольшое понижение в должности ( но навсегда), или исключение из института, уже не говоря о паре месяцев в изоляторе, и тогда поговорим.
Вечные вопросы
Но пусть даже мы решим что мелкошкурнические интересы все-таки менее важны, чем то, каким человек хочет видеть свое государство. С этим, как мне кажется, и далеко не мне одной кажется, у того, что называется “белорусской оппозицией”, как раз большие проблемы. Да, они очень твердо знают ответ на вопрос “Против чего?” ( или кого). А вот ответ на вопрос “За что?” они знают похуже. А те ответы, которые иногда звучат, мягко говоря, настораживают. Например настораживает национализм доходящий до шовинизма. Вообще направленный наружу, в частности мы знаем на какую страну в первую очередь, но не будем показывать пальцами, он еще как-то вполне по-человечески понятен. Но одно дело когда зарвавшемуся баринку Галковскому пишут оскорблений в ответ на его великодержавную думу “о маленьком и глупом народе” , или матюгальнику всея жж артемию, озаботившемуся ни с того ни с сего очищением русского языка от непотребного слова “Беларусь” советуют от чего бы ему самому не мешало бы очиститься и очистить, так вот это я лично как раз понимаю очень хорошо. Как говорится, не этим людям запрещать нам ковыряться в носу. Но когда в том, что называется белорусской оппозицией слышатся настроения навроде того, что Беларусь для беларусов, то пардон, мое понимание здесь отказывает. Я выросла в стране где такие настроения населением не владели и за 28 лет проживания в ней не помню случая чтобы хоть как-то что-то такое дало о себе знать в реальности, а не в некоторых рассуждениях некоторых людей. Типа я за три года отсутствия так сильно оторвалась? Да ни фига. Нет такой ненависти в белоруском народе. Раздражение может быть, ненависти - нет. Кровь, наверное, недостаточно горяча. Не Балканы и не Кавказ, просто Господи. Извините.
Возможно, этим многое обьясняется, недостаточно горячи ненавидеть, так и не достаточно горячи протестовать. Знаменитая эта белорусская “памяркоунаць”. Которая вопрос “Что делать?” оставляет без ответа. А что делать, и на самом деле? Не знаю. И не знаю тех, которые бы знали.
Эпилог или “Ну вы же этого от меня ждете, не правда ли?”
Две недели назад, в Минске, я весь вечер сидела в одном хорошем кафе и невольно прослушивалась к чужому разговору ( грешна-с, хрю, хрю) За соседнем столиком сидела компания из семи девушек. Как явствовало из доносившихся до меня обрывков их разговора, все закончившиеся разные высшие учебные заведения ( все время упоминались дипломы), устроившиеся более ли менее в карьере и в личной жизни.
И знаете, о чем они проговорили большую часть вечера?
Об эмиграции.
На самом деле - верите ли?-я бы не хотела, чтобы это было так.